LSD И ОФИЦИАЛЬНАЯ МЕДИЦИНА

Результаты первых экспериментов Столла дали основание предположить, что наркотик в состоянии "пробить брешь" в защитных механизмах личности пациента, в его

сознании и позволить потоку бессознательного проникнуть в область, контролируемую психикой.

К началу 50-х годов LSD-25 стал достоянием официальной медицины. По лицензии фирмы "Сандоз" производством LSD занимались солидные фармацевтические компании по всей Европе, в том числе и в странах бывшего социалистического лагеря - Чехословакии, Венгрии, Польше, Югославии.

В те годы медицинское исследование LSD сводилось в основном к трем направлениям:

Во-первых, LSD, в реестре официальной фармакологии, использовался как лекарство для лечения депрессии и улучшения памяти у больных, страдающих амнезиями. Считалось, что галлюцинации LSD способны влиять на процессы регенерации памяти у людей, забывших под воздействием физической или эмоциональной травмы какую-то часть своей жизни (окончательно констатировать подобный терапевтический эффект никому, кстати, не удалось).

"Портрет героя" - структура молекулы LSD

Уже знакомую нашим читателям по предыдущим книгам ошибку совершила и наркология. Несколько лет LSD в качестве лекарства широко применялся для лечения алкоголизма и зависимости от героина и кокаина. Но только к середине 60-х годов исследователи поняли, что у таких больных как ответ на прием LSD возникают другие, еще более коварные формы зависимого поведения.

Во-вторых, приблизительно с 1948-го по 1954 год LSD применялся в экспериментальной психиатрии в качестве препарата, способного вызвать у психически здоровых добровольцев "временное безумие". Так, ученые с помощью подобного конструирования психики надеялись продолжить исследования самого загадочного из описанных психиатрией заболеваний-шизофрении.

В некоторых странах прием LSD стал едва ли не нормальной процедурой в ходе преддипломной подготовки психиатра. Предполагалось, что опыт "трипа" поможет начинающему врачу лучше понимать своих психотических пациентов (эта проблема, к сожалению, никогда не волновала отечественную психиатрию).

К середине 50-х годов психиатры всего мира пришли к выводу, что LSD не вызывает специфических, характерных для шизофрении, изменений личности (так называемых синдромов первого ранга по Курту Шнайдеру), а характер галлюцинаторных переживаний при приеме LSD имеет иную, чем при психической болезни, природу.

Мы с вами сможем убедиться, что эти симптомы проявились не в самом "трипе", а в его влиянии на культуру.

В-третьих, с конца 40-х годов в официальной медицине начало набирать силу новое направление психоанализа, получившее название "LSD-терапия".

Истоки этой формы терапии - в первых отчетах о LSD В. Столла. Она занималась исследованием LSD-"mpunoв" своих пациентов, точно так же, как Фрейд и его последователи исследовали сновидения обращавшихся к ним больных.

Точно так же LSD-терапевт, для того чтобы получить право на использование своих знаний на практике, должен был пройти через серию приемов LSD. Правда, если в случае классического психоанализа на это тратился примерно год, то LSD-терапевту для "инициации" было достаточно пять раз принять LSD самому и около тридцати- - участвовать в "трипах" пациентов под руководством уже практикующего коллеги.

Во время такого терапевтического "трипа" опытный терапевт-проводник играл еще одну очень важную роль - управлял ходом переживаний пациента, препятствуя тем самым "сорваться" в пропасть страха и безнадежности.

Фактически, LSD-терапевт осуществлял функции шамана культа "бвити", координирующего с помощью магических песен эффект принятой аборигеном аяхуаски.

Именно LSD-терапия породила неписаный закон психоделических 60-х - никогда не принимать LSD в одиночку, дабы избежать невыносимых подчас переживаний, способных привести к сумасшествию или самоубийству.

Исследования по LSD-терапии доказали еще один факт, хорошо знакомый нам по предыдущим главам: человек, находящийся под воздействием LSD, почти абсолютно внушаем для любого находящегося рядом партнера: LSD-терапевта или более опытного "психонавта".

Появился даже специальный термин: "предпрограмми-рование и ситуация" (set and setting). У нас он иногда переводится как "создание установки". Понятие "установка", вообще, пришло в медицину из LSD-терапии.

Выяснилось, что переживания пациента во время LSD-"трипа" зависят от концепции, которую ему предлагает врач {то есть от предваряющего внушения), и от психологических ожиданий больного и людей, которые окружают его как во время самого сеанса, так и в обычной жизни. Были описаны техники предварительного "программирования" "трипов".

Кроме того, пациент и сам оказывается способен научиться управлять галлюцинаторными образами. Он может, под руководством опытного терапевта, разыгрывать целые спектакли из своих галлюцинаций и "отрегулировать" таким образом свои детские страхи и невротические фиксации.

Такого рода терапия с участием LSD была названа английским юнгианским психоаналитиком, одним из пионеров исследований LSD, Рональдом Сандисоном, "психолитичес-кой" терапией. Корень "lysis" подразумевает растворение бессознательного конфликта (слово передает характерное "водное", "женское" начало, свойственное описаниям наркотического трипа, и мы будем в дальнейшем часто использовать это понятие).

Для многих пациентов "растворение" конфликтов в LSD-втрипе" стало привычным явлением. Сандисон первым из терапевтов обратил внимание на то, что "несмотря на отсутствие объективных данных о болезненном привыкании к LSD-25, на прием обращается одна и та же ограниченная группа пациентов...".

Похоже, присутствует какая-то иная форма зависимости, не входящая в традиционные медицинские представления о болезненном привыкании. Может быть, и здесь мы сталкиваемся с зависимостью не столько от химического вещества, сколько от интеллектуального интереса к такого рода переживаниям, с одной стороны, и от "set and setting" - внушений и установок врача - с другой!

Иную форму терапии с помощью LSD - "психоделическую" обосновал самый известный в нашей стране LSD-терапевт и также юнгианец Станислав Гроф. Главной целью своей терапии он считал:

"...объединить LSD-переживания и события личной жизни пациента в одно целое".

Если сформулировать эту мысль уже привычным нам способом, она прозвучит примерно так: нужно впустить галлюцинации в реальность, сделав так, чтобы иное было неотличимо от нашего.

Вот как Гроф описывает стадию "предпрограммирования":

"Во время подготовительного периода, длившегося обычно от 15 до 25 часов до принятия LSD, врач изучал прошлое пациента, помогал ему осмыслить симптомы заболевания и обсуждал с ним его философскую и духовную ориентацию (курсив мой. - А.Д.). Он давал пациенту основную информацию о действии LSD и логическое обоснование лечения".

Но вот этично ли врачу, пусть и психотерапевту, "обсуждать философскую и духовную ориентацию" пациента, а если да, то с каких позиций: атеистических, мистических, религиозных?

Обратите внимание: до "психоделической революции" отцы LSD-терапии занимались психоаналитической практикой в юнгианской традиции. Скорее всего, мечты сюрреалистов, алхимиков и... Карла Юнга о "волшебной таблетке", открывающей сознание человека на откуп языческому, и являлись основой особой психиатрической духовности в XX веке.

И еще один вопрос: если "духовное обсуждение" входило в "предпрограммирование" сеанса терапии, то не могло ли оно, за счет резко повышенной внушаемости пациента, не направлять, а полностью определять ход переживаний во время LSD-втрипа"?