Глава 9

Я очнулась, но не открывала глаз. Позади шумело море: выходит, либо мне удалось самой выбраться, но я этого не помню, либо меня выбросило штормом на прибрежный песок уже без сознания. Над моей головой кричали какие-то птицы. "Чайки..." - вспомнила я и открыла глаза.

Перед моими глазами маленький паучок карабкался вверх по сухой травинке.

- Будем жить дальше? - спросила я его. Полежала еще немного и поднялась.

Справа и слева от меня простирался широкий песчаный пляж, а за спиной возвышалась дюна, поросшая кустарником и приземистыми соснами. Небо было серо-голубым, солнце скрывалось за дымкой, но я ощущала на лице его тепло.

А где же мое чудище лопоухое? Я вскочила на ноги и огляделась. Нигде ни души. Я пошла вдоль берега, крича: "Лопоухий, ты где? Отзовись!" Прошла в одну сторону, потом в другую. На берегу шторм оставил гряду мусора, в ней виднелись и крупные предметы: обломки деревьев, облепленные водорослями кусты, дохлые рыбы. Но ничего, что бы хоть издали напоминало моего друга.

Я прошла по кромке воды, вглядываясь в ямы между камнями, о которые разбивались все еще мутные после шторма волны. Ничего похожего на человеческую фигуру я не увидела. Неужели он утонул, и его штормом унесло в открытое море?

Я взошла на дюну, но и с нее никого не увидела на пустынном берегу. Еще какое-то время я бродила по ней, зовя его и плача от жалости. Мой единственный друг, с которым мы прошли через такие испытания. Такой глупенький, беспомощный и верный. Где же ты, Лопоухенький?

В сосновом лесу я обнаружила узкую тропинку и пошла по ней. Через некоторое время она вывела меня на шоссе. По нему в обе стороны мчались автомобили, а сбоку шла пешеходная дорожка, обсаженная олеандровыми кустами, сероватыми от пыли. Пыль или не пыль, но это были настоящие живые цветы, белые и розовые. Между кустами стояли каменные скамьи. Я села на одну из них, откинулась на спинку и закрыла глаза. Пахло олеандрами и бензином, разогретым асфальтом и морем. Как тут хорошо! И как смел он погибнуть возле такого берега?

- Простите, вам, кажется, плохо? Я не могу вам чем-нибудь помочь?

Я открыла глаза. Возле меня, участливо склонившись ко мне, стоял загорелый молодой человек в джинсах и белой майке.

- Можете, наверно. У меня во время шторма утонул друг. Здесь есть полиция, чтобы сообщить о нем и попросить, чтобы занялись его поисками?

- Кажется, я видел вывеску полиции неподалеку. Если позволите, я провожу вас.

- Буду очень благодарна. Я ведь нездешняя.

Мы пошли по пешеходной дорожке и вскоре вышли к нарядным виллам за чугунными и каменными оградами. Возле них росли пальмы, опунции и юкки, бугенвиллеи и гибискусы и множество роз. Все в цвету, но немножко пыльные.

- Вы издалека приехали в наш город? - спросил незнакомец.

- Из-за моря.

- Самолетом или пароходом?

- Кажется, мы плыли по морю. Но точно я сказать не могу, в суматохе как-то забылось, знаете ли...

- Это бывает. Вы приехали сюда с другом и сразу пошли купаться в незнакомом месте, да еще в шторм?

- Я думаю, это была его идея. Он такой романтичный...

- Это был ваш близкий друг?

- Единственный друг. И вот он утонул... Это так печально.

- А у меня в этом городе совсем нет друзей.

- Вы давно здесь живете?

- Сколько себя помню, столько и живу.

Так, беседуя, мы дошли до широкой улицы с многоэтажными домами и большими магазинами. Навстречу и мимо нас шли нарядно одетые люди, беспечные и неторопливые. У многих в руках были пляжные сумки, зонтики и свернутые в трубку тростниковые подстилки, - типичная курортная публика.

Уже было позднее утро, и солнце, вышедшее из дымки облаков, стало разогревать воздух. В такое утро надо выходить из дома в светлом платье и соломенной шляпе. Мы как раз проходили мимо магазина одежды с манекенами и зеркалами в витрине. Незаметно для спутника я скосила глаза на свое отражение и успокоилась: я была одета соответствующим образом. На мне было простое белое платье, очень открытое и вместе с тем скромное и элегантное, и шляпа из соломки с широкими полями вполне к нему подходила. Я опустила глаза и похвалила себя за то, что выбрала для этой погоды очень открытые босоножки.

- Вы никуда не спешите? Может быть, мы выпьем по чашечке кофе?

- С удовольствием. Кажется, я не успела это сделать дома, торопясь по делам.

- Вы их уже закончили?

- Я их решила отложить. В сущности, они не такие уж важные.

- Давайте присядем! - сказал он.

Мы как раз поравнялись со столиками, стоящими на тротуаре перед маленьким кафе. Мы сели, и он решил продолжить знакомство.

- Как вас зовут?

Стоит ли называть свое имя? А впрочем, какое это имеет значение...

- Жанна. А вас как зовут? - Джордж.

Никогда не встречала никого с таким именем.

- Двойной эспрессо? - спросил Джордж.

- Да, как всегда.

Себе он заказал большую кружку простого кофе.

Мы сидели, пили кофе и глядели на море, видневшееся в просвете между домами на противоположной стороне улицы.

Я допила свой кофе и решила, что было бы неплохо пройтись по набережной. Поставила на столик пустую чашку, встала и пошла через дорогу.

На одном из домов я увидела вывеску "Полиция". Почему-то мне на одно мгновение показалось, что у меня есть какое-то дело в этом учреждении, но поскольку сразу не вспомнилось, какое именно, я решила, что, скорее всего, это какие-нибудь пустяки и не стоит тратить на них такое спокойное утро. Я прошла мимо полиции и скоро вышла на набережную.

На пляже уже было полно загорающих. Кто-то купался в море, молодежь занималась серфингом или играла в мяч, но еще больше людей просто прогуливалось по набережной.

Шелестели на ветру серо-зеленые приземистые пальмы с бочкообразными волосатыми стволами. В пестрых киосках торговали мороженым, напитками, сувенирами и разной пляжной мелочью.

Я подошла к барьеру, отделявшему набережную от пляжа, облокотилась на него и стала смотреть на море. Над моей головой кричали чайки, из ресторана доносилась спокойная блюзовая мелодия. Неподалеку от меня остановились две девушки в купальных костюмах и стали кормить чаек кусочками хлеба.

Низко надо мной пролетела какая-то большая белая птица, кажется, альбатрос, и вдруг что-то выронила прямо к моим ногам. Я опустила глаза и увидела, что это небольшой круглый хлебец. Сначала я небрежно откинула его кончиком ноги, но потом подняла и тоже стала кормить чаек.

Позже, когда птицы мне надоели, я снова прогуливалась по набережной, останавливаясь у киосков и разглядывая сувениры. В конце набережной начинался парк. Я решила зайти туда.

Возле парка мне навстречу попался высокий молодой человек в синих джинсах и белой майке. Его красивое загорелое лицо показалось мне смутно знакомым. Поравнявшись со мной, он замедлил шаг и как-то неопределенно поклонился. Я вежливо и спокойно кивнула в ответ.

- Простите, -сказал он, останавливаясь. - Я вас не сразу узнал. Это действительно вы?

- Да. А это вы. Мне еще издали ваше лицо показалось знакомым. Как давно мы не виделись!

- Я слышал, вы совсем пропали. Куда-то уезжали?

- Да, я была довольно далеко отсюда.

- Путешествовали?

- Нет, это было не путешествие.

- Деловая поездка?

- Что-то в этом роде. Но мне не хочется о ней вспоминать. Там были какие-то неприятности...

- А сейчас вы куда-нибудь спешите?

- Нет. Просто вышла прогуляться по набережной.

- Можно, я составлю вам компанию? Мы так давно не виделись...

- Я буду только рада. Мне уже наскучило гулять одной. Впрочем, вы ведь знаете, я всегда скучаю... - Он пошел рядом.

- Вы любите море?- спросила я, чтобы наше молчание не показалось ему тоскливым.

- Да. А вы?

- Тоже. Человек, которого я любила и потеряла, очень любил море. Синее море.

- Как его звали?

- Зачем вам это знать? Это совершенно не важно, это было так давно, что я сама забыла его имя.

Мы помолчали.

- Я тоже любил женщину и потерял ее. Мою жену. Она умерла.

- Как жаль.

Мы вошли в парк и подошли к пруду со странными зелеными лебедями. Рядом в большой круглой беседке располагалось кафе.

- Не хотите ли выпить по чашечке кофе?

- Да, с удовольствием. Кажется, я сегодня утром не успела сделать это дома.

Мы уселись за столик так, чтобы видеть море в просветах между деревьями. К нам подошла молоденькая официантка.

- Двойной эспрессо? - спросил мой спутник.

- Да, как всегда.

Себе он взял большую чашку простого кофе. Я вспомнила, что он всегда пил простой кофе с большим количеством мол ока и сахара.

Неподалеку от нас крутилось под музыку огромное обзорное колесо с легкими открытыми кабинками. Я бездумно загляделась на него.

- Как вас зовут? - спросил он.

Стоит ли называть себя? А впрочем, почему бы и нет...

- Энн. А вас?

- Егор.

Никогда не встречала никого, кто бы носил такое имя.

- Вы ведь недавно приехали в этот город? - спросил Егор.

- Да, недавно. Но он уже успел мне надоесть.

- А хотите полюбоваться на него сверху? Город того стоит, уверяю вас!

- С удовольствием.

Мы расплатились, встали и пошли к колесу. По деревянным ступенькам поднялись на помост, где кабинки задерживались на короткое время, чтобы люди могли занять места. Каждая кабинка была на одного человека. Мой знакомый пропустил меня вперед, а сам сел в следующую. Колесо двинулось, и моя кабинка, чуть подрагивая и покачиваясь, поплыла вверх.

Город сверху выглядел довольно нарядно, несколько больших парков и сады вокруг особняков очень украшали его. Особый шарм ему придавали старинные замки на холмах, окружавших город и бухту. Но как, однако, все это пригляделось и надоело! В сущности, все приморские курортные города похожи один на другой.

Колесо приостановилось, и моя кабинка зависла на самом верху. Отсюда была видна вся бухта. С одной стороны ее запирали высокие, с виду совершенно неприступные скалы, уходящие прямо в море, с другой далеко, до самого горизонта тянулась полоса желтых пляжей. Вдоль нее угадывалась почти такая же длинная полоса отмелей. Городские пляжи кое-где прерывались поросшими сосновым лесом дюнами. Довольно скучный ландшафт.

Моя кабинка пошла вниз и вскоре коснулась помоста. Я открыла дверку, вышла на помост, спустилась по ступенькам и пошла к выходу из парка. Я утомилась, и мне захотелось вернуться в пансион, принять душ и лечь в постель.

В пансионе портье, увидев меня, молча снял с доски ключ от моей комнаты и протянул его мне.

- Почты для меня не было?

- Нет, мадам. Сегодня не было.

Я поднялась к себе, разделась, приняла душ и легла в постель. Решила посмотреть перед сном телевизор, взяла с тумбочки пульт и принялась бездумно нажимать кнопки. По всем программам показывали совершеннейшую чушь, и я ни на чем не смогла задержать внимания. Тогда я достала снотворное и приняла две таблетки, чтобы уснуть сразу и наверняка. Мелькнула мысль: а не выпить ли все таблетки, сколько их там осталось в флаконе, чтобы завтра не просыпаться и не начинать еще один долгий и ненужный день? С этой мыслью я и уснула.

Утром я проснулась поздно, с разбитым телом и тяжелой головой, и решила, что больше так продолжаться не может. Надо взять себя в руки и отдыхать, как все нормальные люди, ведь для тоски и тревоги, в сущности, нет никаких оснований.

Решить - это, конечно, хорошо, но где взять силы? Для начала я позвонила портье и заказала завтрак в номер, а сама пошла в душ. Вода шла только теплая: как я ни крутила оба крана, я не смогла добиться ни холодной, ни горячей, так что шведский душ у меня не получился. Пока я мучилась с душем, остыл мой кофе. Что же касается аппетита, то его и не было. Выкатив столик с уже ненужным завтраком в коридор, я села к зеркалу, чтобы хоть как-то привести себя в порядок.

Мое лицо в зеркале мне определенно не нравилось. Конечно, оно было гладким, без единой морщинки или пятнышка. Прежде глаза у меня были голубые, а теперь стали фиалковыми. Изменился и разрез глаз: они стали больше и чуть подтянулись к вискам. Волосы из светло-русых стали золотыми с рыжинкой, причем без помощи краски, естественным путем. Больше двадцати семи лет мне никак нельзя было дать, но в этих необычных фиалковых глазах застыла такая тоскливая усталость, что мне самой в них смотреть не хотелось. Я медленно и старательно расчесывала свои пышные волосы, отводя глаза от какого-то чужого и совсем мне не интересного отражения в зеркале.

Потом я долго выбирала костюм для сегодняшней прогулки, подбирала к нему туфли, украшения и сумочку. Наконец я была готова, и вопрос, как убить новый день, встал передо мной со всей убедительностью своей неразрешимости.

Услышав дежурный ответ портье: "Для вас, мадам, сегодня ничего нет", я кивнула, положила ключ на стойку и вышла из пансиона.

Для начала я решила пройтись по Главной улице, которая шла параллельно набережной через весь город. Я рассматривала шикарные витрины, но никаких покупок не делала. Потом меня вдруг соблазнила крохотная стрекозка из серебра со вставками из австралийского опала, сделанная в стиле модерн. Я открыла сумочку, чтобы посмотреть, хватит ли у меня наличных денег. Была только мелочь, но я захватила банковскую карточку. Можно было взять деньги в автомате, номер я помнила, он был очень простой - 666, а можно было купить стрекозку по карточке. Пока я так стояла перед витриной ювелирного магазина и раздумывала, я вдруг заметила, что в витрине отражается противоположная сторона улицы, а там стоит какой-то господин и явно наблюдает за мной. Я отвернулась от витрины и быстро пошла прочь. Только уличных знакомств мне не хватало!

Он догнал меня на перекрестке и тронул за плечо.

- Простите, вы меня не узнаете?

Лицо его показалось мне смутно знакомым, а в остальном он был похож на сотни других прохожих: довольно стройный, спортивного сложения, одет в джинсы и белую майку.

- Мы с вами где-то встречались?

- По-моему, да. Я уже давно иду за вами и по дороге пытаюсь вспомнить, где и когда.

- Так вы меня преследуете?

- Ну что вы! Зачем так грозно? Я просто хотел увидеть ваше лицо и попытаться припомнить, где же мы с вами встречались? Как вас зовут?

- А вам не приходит в голову, что вы просто заметили сходство с кем-то из действительных ваших знакомых?

- Нет. Вот вы говорите, а я и по голосу слышу, что мы были очень хорошо знакомы. Я узнаю все ваши интонации, я их как бы слышу еще до того, как вы открываете рот, чтобы отчитать меня.

- Я вас не отчитываю. Но я, кажется, вспомнила, где мы с вами встречались.

- Так где же? Говорите скорей, прошу вас!

- Вы вчера были в городском парке?

- Да, вроде бы... Я часто хожу через парк, это как раз мой путь от пляжа к отелю.

- А вы вчера не катались на колесе обзора?

- Совершенно верно! Мне вдруг вчера пришла в голову мысль поглядеть на город с высоты птичьего полета!

- Так вот там мы с вами и виделись. И я вчера каталась на этом колесе, и по-моему, я вас тоже приметила.

- Чрезвычайно польщен. Мне кажется, по этому поводу стоит зайти в кафе и выпить по бокалу шампанского.

- С утра? Я слышала, русские говорят, что с утра шампанское пьют только лошади.

- Тогда, может быть, кофе?

- От кофе не откажусь. К тому же мне сегодня не удалось выпить кофе у себя дома.

- Ваша горничная бастует?-Я засмеялась.

- У меня никакой горничной нет и никогда не было. - Мы пошли по улице и вскоре вышли на площадь, где вокруг фонтана были во множестве расставлены легкие столики с плетеными стульями. Мы сели и заказали кофе. Я - двойной эспрессо, а он - большую чашку простого кофе с двойной порцией молока и сахара.

- Вы знаете, - сказал он, помешивая ложечкой свой ужасный напиток, - как-то не верится, что у вас никогда не было горничной. Вы одеты и говорите, как очень светская женщина.

- Увы, я очень обыкновенная женщина.

- А ваш муж, кто он?

- У меня нет мужа. Уже давно нет.

- Вы - вдова. Теперь я понимаю, откуда у вас такая грусть в глазах.

- Разве я не могу быть просто брошенной женой и грустить по этому поводу?

- Вы?! Никогда! Таких женщин не бросают! - А, так он обыкновенный ловелас.

Мне сразу стало скучно. Но он этого не заметил и продолжал разговор:

- Давайте познакомимся по-настоящему. Как вас зовут? - Стоит ли называть ему мое имя? А впрочем, какое это имеет значение...

- Хуанита. А вас как зовут?

- Жорж.

Никогда не встречала никого, кто бы носил такое имя. И зря я начала это знакомство, надо это прекращать.

- Видите, там, на углу стоит девушка и продает розы. Принесите мне, пожалуйста, одну белую розу.

Он встал, не говоря ни слова, и направился к девушке. Я тоже встала и пошла в другую сторону.

Я провела унылый и ничем не заполненный день: погуляла по набережной, послушала фальшивую игру уличного оркестра, потом спустилась на пляж, взяла шезлонг и даже немного поплавала. Вода была теплой, как остывший чай, и поэтому купанье не доставило мне ничего, кроме отвращения.

Я дремала в своем шезлонге, а рядом две молодые женщины вели громкий разговор.

Я совсем этого не хотела, но пришлось выслушать его от начала до конца.

- Дорогая! Я так рада тебя видеть! Ты довольна, что я тебя разыскала на этом всемирном лежбище?

- Нет, только что пришла.

- Ты уже купалась?

- Да, перекусила на набережной. Там, у греков, очень вкусные салаты из морских фруктов. У тебя новый купальник?

- Конечно. Я ему так и сказала, что на пляже люблю бывать одна или с подругами. Знаешь, он уже изрядно мне надоел.

- Кто тебе успел рассказать? Мы с ним только сегодня решили, что с завтрашнего дня переезжаем в один пансион и снимаем номер на двоих. Он такой забавный!

- Какой ужас! Не верю... Хотя, знаешь, дорогая, с произведениями искусства всегда так: ориентируешься на высокую цену и думаешь получить нечто подлинное кисти большого мастера, а тебе вручают мазню начинающего недоучки, который оказался племянником галериста.

- Совершенно с тобой согласна. Во всяком случае, я свою маникюршу никогда не рекламирую, чтобы потом не оказаться в очереди позади тех, кому имела глупость дать ее телефон.

- Ты права! Все мужчины обманщики, никому из них верить нельзя.

От их стрекотанья у меня разболелась голова, и я покинула пляж. Я нашла уютный с виду ресторанчик и решила поужинать: может быть, я просто голодна, и поэтому так болит голова?

Я села за пустой столик в углу зала, заказала луковый суп, шашлык из креветок и белое вино к ним. Я только покончила с супом, как ко мне подсел какой-то плохо выбритый субъект, весь в металле и коже, и сразу же пошел в атаку:

- Скучаешь, кошечка?

- Я не скучаю, я ужинаю. Этот столик, между прочим, уже занят.

- Вот и хорошо! Я тоже один. Мы сольем наши два одиночества в одном бокале и немного повеселимся.

- Вы не могли бы оставить меня в покое?

- Об этом не беспокойся, детка: я сегодня при деньгах. Выиграл на скачках. Тебе шампанское, а мне - виски.

- Вы что, простых слов не понимаете?

- Какое тебе дело до моего имени? Да я сам не помню, как меня зовут!

И он заржал на весь ресторан. Официант услышал и подошел к нам.

- Что угодно?

- Этот молодой человек подсел без приглашения за мой столик. Не могли бы вы предоставить ему другой?

- Сию минутку, мадам. Двойной эспрессо... Желаете еще что-нибудь на десерт?

- Счет, пожалуйста.

Это он услышал. Я расплатилась по карточке. Все это время наглый тип сидел, вальяжно развалясь на стуле, и разглядывал меня в упор. Я встала, и он тотчас поднялся, явно готовый следовать за мной.

- Где у вас туалет? - вполголоса спросила я официанта. Он показал мне дверь за углом стойки бара. Я пошла к туалету, а тип остался ждать меня у выхода из ресторана.

Я прошла мимо туалета и толкнула наугад какую-то дверь без надписи. Она открылась, и я увидела перед собой тесный дворик, заставленный ящиками и бочками. Быстро перебежав его, я оказалась у ворот, выходящих на другую улицу. Больше в этом городе я одна в ресторан не пойду даже ранним утром.

Я подошла к пансиону, когда уже начало темнеть. Но и здесь меня поджидали. У входа стоял незнакомый человек с белой розой в руке. Увидев меня, он подошел, улыбаясь и протягивая розу.

- Вот ваша роза!

- Какая еще роза? Вы с ума сошли?

- Еще нет. Вы просили принести вам белую розу, я и принес. Пожалуйста!

- Кто вы такой и что вам от меня надо? Я сейчас позову портье, а он вызовет полицию!

- Не сердитесь, я сейчас все объясню!

- Хорошо. Объясняйте, - я поднялась на крыльцо и коснулась пальцем кнопки звонка, но не нажала. - Ну, что вы там хотели мне объяснить? Говорите. Я даю вам три минуты.

У незнакомца сделалось такое несчастное и растерянное лицо, что мне стало его жаль. К тому же лицо показалось мне смутно знакомым.

- Я не могу объясняться с вами прямо на улице. Может быть, мы пойдем в ресторан и поужинаем вместе?

- Я уже поужинала. И к тому же мне кажется, что вы уже подходили ко мне сегодня или вчера и даже без приглашения усаживались за мой столик. Прекратите меня преследовать!

- Пожалуйста, выслушайте меня! - его голос стал умоляющим и показался мне искренним.

- Хорошо, будь по-вашему. Я вас выслушаю. Но для этого мы пройдем в бар моего пансиона, закажем кофе, и за ним вы расскажете мне, по какому праву все время оказываетесь у меня на пути. Согласны?

- Благодарю вас!

Мы вошли в фойе, и я вопросительно поглядела в глаза портье. Он помотал головой и подал мне ключ от номера. Я положила его в сумочку и направилась в бар, а мой преследователь - за мной.

Мы сели на высокие табуреты у стойки, над которой висело огромное зеркало, и заказали кофе: я - двойной эспрессо, а он - большую чашку простого кофе с молоком и сахаром.

- Я слушаю вас.

- Как вас зовут?

Стоит ли называть свое имя? Впрочем, почему бы и нет...

- Анни. А вас как?

- Юрий.

Никогда не встречала никого, кого бы так звали.

- Что вы хотели мне рассказать?

- Не рассказать, а спросить: где мы могли с вами встречаться? Мне так знакомо ваше лицо!

- Мне тоже знакомо ваше лицо. Мы встречались на улице. На днях. И не раз и не два.

- Нет, не сейчас, а раньше? - А где вы жили раньше?

- Я жил в другой стране. Но я не помню, что это за страна и что я там делал. Я был женат на красивой и разумной женщине. Пока она была жива, все было прекрасно, я жил нормальной жизнью и был счастлив.

- У вас были дети?

- Да, сын. Но он исчез после смерти моей жены. Может быть, его взяли на воспитание ее или мои родственники? - он потер рукой лоб. - Нет, в точности я не помню.

- Как звали вашу жену?

- А в самом деле, как же ее звали? Лиззи? Марьяна? Руфь? Нет, не могу вспомнить...

- Чем вы занимаетесь в этом городе?

- Ничем... Просто стараюсь как можно веселее проводить свободное время.

- А в прошлом чем занимались?

- Кажется, я был моряком или рыбаком. Мне часто снится море стального цвета, холодное и неприютное. А берег плоский и песчаный.

- Это может быть Балтика.

- Вы там бывали?

- Нет. По-моему, я об этом где-то читала. Теперь ваша очередь спрашивать.

- Я уже знаю, что вы вдова. У вас была какая-нибудь профессия до того, как вы попали в этот город?

- Я не помню, чтобы я когда-нибудь вынуждена была работать. Но я интересовалась искусством, ходила на выставки и, кажется, очень любила кино.

- А кем был ваш муж? Он, я думаю, был состоятельным человеком?

- Не помню. Скорее всего, да. Но он не занимался бизнесом, он был добрый и слабый человек.

- У вас были дети?

- Нет, детей не было.

- А как он погиб?

- Разбился самолет, в котором он летел домой. Или погибло судно, на котором он плыл. По-моему, мне так и не сообщили подробностей.

- Вы сказали, что любили искусство. А какую, например, музыку?

- Бах, Вивальди, Гайдн...

- Вы говорили о кино. Какие вы помните фильмы?

- Старые польские фильмы. "Пепел и алмаз", "Пейзаж после битвы", "Канал"... Помню, мне когда-то нравился русский режиссер Тарковский. "Сталкер", "Солярис"...

- Может быть, вы русская или полька?

- Определенно нет. Я ощущаю себя жительницей Западной Европы. Россия - это что-то далекое и чужое, какие-то неприятные ассоциации у меня с этим связаны.

- А какой вам запомнился пейзаж из прошлой жизни?

Я закрыла глаза, припоминая.

- Пейзаж... Знаете, мне тоже вспоминается серое море в дюнах.

- Значит, Прибалтика! Или Северная Германия! Мы с вами встречались на берегах Балтийского или Северного моря. И откройте, пожалуйста, глаза. Мне так нравится смотреть в них. Вам кто-нибудь говорил, что у вас необыкновенные фиалковые глаза?

Так он просто изысканный курортный ловелас, если не жиголо.

- Да будет вам! - я рассердилась и нарочно поглядела на него карими глазами.

- Зачем вы это сделали? Пожалуйста, верните себе естественный цвет глаз!

Как он меня утомил! Естественный цвет глаз... А почему бы и не все остальное? Ну что ж, это будет даже забавно.

Я повернулась лицом к стойке бара, чтобы увидеть отражение своего лица, когда оно изменится, и сосредоточилась, прикрыв глаза. Когда я их открыла, я увидела в зеркале изможденное безгубое лицо старухи с воспаленными блекло-серыми глазами и седыми космами, висящими вдоль провалившихся щек.

- Это ты! Я нашел тебя!

Я обернулась к моему собеседнику. Он глядел на меня счастливыми глазами.

- Ты меня не узнаешь? Это же я, я! Ты звала меня Лопоухим!.. Смотри!

Он на миг закрыл глаза. Лицо его исказилось, поплыло, а потом превратилось в обтянутый пергаментной кожей череп с огромными торчащими ушами. Он открыл свои глупые зенки, и из них градом посыпались слезы.

-Лопоухенький! Чудище мое бесценное! Где же тебя носило?

Мы вскочили, роняя стулья, и бросились в объятия друг друга.