"Почему они так жестоки?"

Как пишут в газетах, сегодня в России около 100000 детей объединены в самостоятельные преступные группировки. Десятки детей стали убийцами. Причем убийства, совершенные группами 10-12-летних детей, немотивированные, странные, носят печать особой жестокости, настоящего изуверства. Среди малолетних преступников есть и дети из вполне обеспеченных семей, привыкшие ни в чем не нуждаться.Эти данные свидетельствуют о глубочайшей духовной поврежденности всего нашего общества.

Если добавить к ним физическую неполноценность нынешнего школьника (по статистике, он куда слабее и весит на 5 кг меньше, чем его сверстник 10 лет назад), психические нарушения и его глубокую развращенность - перед нами предстанет ужасающая картина будущего России.

Родители часто сокрушаются, говоря о своем сыне или дочери: "Как он (или она) жесток к нам! Как черств и равнодушен к нашей боли, к нашей жизни!"

Чувство исключительности, неповторимости каждой человеческой личности, видимо, заложено в нас изначально. Реакция чистого, неиспорченного ребенка на чужую боль всегда живая и глубокая. Как и на смерть. Он всем желает добра и радости. Кто не знает, как он не любит сказок с плохим концом! Сама мысль, что кто-то страдал и в конце концов не получил утешения (понятного детскому сознанию), вызывает глубокое потрясение в его душе. Поэтому в воскресных школах опытные преподаватели знают, что не стоит рассказывать маленьким детям жития мучеников-страстотерпцев и тем более описывать подробности их страданий, - лучше рассказать о праведниках, святых воинах, старцах, чудотворцах.

Пятилетняя девочка, выросшая при храме (дочь просвирни), впервые услышала житие Алексия, человека Божия. Про то, как он уже умер и лежал в гробу, и только тут родители узнали, что этот нищий, слуга - их пропавший любимый сын!.. Но девочке чего-то не хватало. Она отказывалась принять такой конец и настойчиво, утвердительно спрашивала: "Но мама и папа взяли его из гроба?" Действительно, раз узнали, нашли, как же опять оставить одного? Теперь представьте, что этой ли, другой ли девочке или мальчику будут каждый день рассказывать об убийствах, пытках, космических войнах и показывать их - сохранится ли это трепетное чувство безусловной ценности и неповторимости жизни каждого человека? Нет, скорее постепенно будет усвоена мысль (она оформится вместе с чувством навязчивого страха), что человеческая жизнь - ничто, что человек та же букашка, которую можно раздавить, или робот, который можно "выключить". Ребенок научится воспринимать смерть как нечто хоть и страшное, но обыденное.

Но уж после этого нечего ждать, что его будет трогать мамина усталость, или папина головная боль, или старческая немощь бабушки.